* * *

If you say my eyes are beautiful
It’s because they’re looking at you
Elliot Willensky

Догорает какой-то фильм. А вообще темно.
Сербское молодое сухое вино.
Спали в обнимку, и не было ничего.

Запах свежего картриджа, шампуня Шварцкопф.
Ты молча разламывал йогурты, делил сыр.
А потом принёс мне из шкафа гору носков,
так, как будто бы сам их для меня подстрелил.

У меня тогда ещё не было никаких дел,
в окне голубую помойку заметал снег.
Ты вышел за свежей газетой и как в воду глядел,
когда подумал, что я — красивее всех.

* * *

Если в зимнее время поехать в Боровский монастырь,
то увидишь, как кормит птиц потерянноглазый хмырь,
и монахи как чёрные листья в метели летят,
и старуха как колокол загоняет в подвал котят.

Я на исповеди рассказала про вину перед любимым
и забыла сказать про вину перед нелюбимым.
После ужина все паломники разбежались,
только мы с моим названным братом Димой
до полуночи домывали ледяные тарелки
с ледяными чашками в бездонной монастырской раковине.

Дверь в гостинице была заперта на чёрный крючок,
из-за двери спросили: Это ты к нам так поздно,
неочищенный кабачок?
Я спросила, откуда вы меня знаете, и сразу уснула.
Мне приснилась пустая комната, ни стола, ни стула.

У окна стояли плечом к плечу нелюбимый с любимым.
Нелюбимый сказал: как ты скрипнула дверью, когда входила,
а любимый сказал: я не слышал, чтоб дверь скрипела…
Я проснулась, какая-то женщина всё бродила-бродила,
и какая-то птица на дереве всё сидела-сидела.

* * *

За шкафом за шкафом сострадание
за шкафом глаза полные сострадания
она рассказала ему свою жизнь
за шкафом, отделяющим его комнату от комнаты его бабушки
и она не забудет его глаза полные сострадания
хотя да что ведь ещё же ничего с её жизнью не случилось
ну нервы ну чувства ну душа ну тело ну что у них есть ещё там
а он прямо чуть не плакал
и она тоже заплакала за шкафом
и он целовал её щеки
странные времена когда слёзы превращались в поцелуи
на следующий день в другой квартире с другим
эти поцелуи превратятся в побои
странные времена когда поцелуи превращаются в побои
а потом опять в поцелуи, а потом в слёзы
как почки превращаются в цветы а цветы в плоды
не за что было бить
не за что было целовать
не из-за чего плакать
жизнь ещё не начиналась
время бессмысленной красоты и бессмысленного огня
когда она могла данчить и данчить лучшими сердцами своего города
а её настоящая жизнь была не далеко и не близко
а на расстоянии базера
(спасибо за это слово младшему бразеру)